Не всегда удавалось в окопе поспать... Печать

Как мы уже рассказывали, 23 ноября исполнилось девяносто пять лет одной из старейших жительниц села Атемар Наталье Андреевне Мартыновой. В этот день поздравить юбиляра приехали заместитель Главы района по социальным вопросам Р.Х. Салимова, глава администрации Атемарского сельского поселения С.А. Щулепов, директор  Атемарской СОШ С.Ю. Баулина, директор Управления по социальной защите населения Лямбирского района Г.Х. Батршина. Разумеется, гости приехали не с пустыми руками, Наталье Андреевне вручили памятный подарок и  зачитали поздравительную открытку от Президента РФ В.В. Путина.

В действующую армию Наталью призывали в день рождения, аккурат 23 ноября 1942 года. Совершеннолетие отмечали в пути. Землячки из Скрябино Наумова и Шамаева, эти неугомонные балаболки, всю дорогу сдабривали шутками да прибаутками. А на душе было тревожно:  где-то в Прибалтике бьется с врагом отец, и вот теперь самой предстоит окунуться в  этот смертельный водоворот событий.

В селе Барабандер Саратовской области девчат числом четверть сотни из мордовских деревень распределили по частям. Наталью Трясоумову направили в зенитную артиллерию радисткой. Решение командования, очевидно, диктовалось тем, что смышленая девчушка имела десятиклассное образование. А это в ту пору гарантировало продвижение по ступеням жизни. Преимущество в образовательном статусе послужило стимулом для направления на курсы радисток. Но это не гарантировало спокойной жизни в бою. Радистке во время налета немецких штурмовиков нередко приходилось подносить к расчету снаряды. Девчонкам-зенитчицам в пылу боя не до этого было. Их работа - сбить самолет, который гудел в лучах прожекторов, и целился сбросить свой смертоносный груз на батарею, либо на иной объект в глубине обороны. Немецкие бомбардировщики и истребители рассекали густое темное небо под Вильнюсом обычно в предутренние часы. Тревожный вой сирены в мгновение ока поднимал состав батареи на ноги. Столбы света прожекторов метались в небе, отыскивая самолеты со свастикой, и, вцепившись в крылатого стервятника, уже не выпускали из цепкой хватки желтоватого огня.

— Батарея, к бою! - взвился над землей голос командира.

И батарея торопливо изрыгала из жерл зенитных пушек смертоносные послания. В небе, раскрашенном лучами прожекторов, хлопали разрывы снарядов.

— Натка,  неси снаряды, - сквозь шум боя слышалось то от одного расчета, то от другого. И Натка, невысокая, шустрая девчонка, бежала за  очередным ящиком с боеприпасами.

Скоро девичий расчет мог различать еще на подходе, какие самолеты в небе. Отрывистый лай «юнкерсов», зловещий вой «рамы», свистящий звук «мессеров», и в связи с этим рассчитывали упреждение и высоту разрыва заряда.

— Что ни ночь, то леденящий душу вой сирены заставлял пружиной вскакивать с ложа и бежать к боевому расчету, - вспоминает Наталья Андреевна. – И днем тоже не было покоя. 42-й год был тяжелым, немцы главенствовали в небе, армадами шли на  нас. И наши зенитные батареи их нервировали сильно. Озлобившись, обрушивали на батарею всю свою штурмовую мощь. И тогда земля и небо изрыгали друг в друга огонь и смерть. Расчеты в этой коловерти несли потери, за своих подруг мстили зенитчицы, сбивая стервятников с крестами на крыльях. И радовались когда  вражеская машина, оставляя за собой дымный след, с пронзительным воем неслась к земле.

В Латвии бился с врагом отец Натальи Андреевны, Андрей Иванович Трясоумов. Совсем рядом, но во время боев не было никакой возможности не только связаться, но и узнать  что-то друг о друге: не всегда удавалось в окопе поспать, ни единой минуты покоя.

Отцу было уже 45 лет, когда его в первые же дни войны призвали на фронт. Определили бойца в обоз, подвозить к передовой боеприпасы. Эти боевые артерии питали передовые части самым необходимым: снарядами, патронами и едой. Редкий немецкий летчик не соблазнялся возможностью поохотиться за нужным для фронта грузом. Особенно ценен был гужевой транспорт там, где не проехать машинам. На обоз была вся надежда бойцов. И подводы с тяжелой поклажей прорывались сквозь дым и пламень разрывов и свист пуль туда, где шел смертельный бой. Нередко повозка от попадания осколка, пули или снаряда взлетала в воздух, унося в небо и  души бойцов. Андрею Ивановичу повезло – вернулся к своей жене, Екатерине Васильевне, живым и невредимым. Вслед за дочерью появился он  на пороге родного дома 23 июля 1945 года.

Не обошла стороной война и младшую сестру Марию. Мобилизовали ее на рытье окопов.

— Наверное, там она и подорвала свое здоровье, - горестно качая головой, говорит Наталья Андреевна. – Холод и сырость, голод и тяжелый труд обрекли ее на бездетность. Да и я, помотавшись три с лишним года по фронтовым дорогам и сырым землянкам, так и не обрела радость материнства.

Андрей Иванович ворчал по этому поводу:

— Всю мою будущую надежду вы зарубили, девки, душа моя на самом дне человеческого отчаяния от этого.

— Муж-то мой, Федор Степанович Мартынов, царство ему небесное, тоже очень жалел об этом. Но ничего не поделаешь, судьба, видно, такая,- сдавленным от волнения голосом, глядя в пол, продолжала доставать из тайников памяти пережитое Наталья Андреевна. - Вот и живу одна, и муж ушел в мир иной, и сестра умерла в 2011 году, так и не выйдя замуж. Мужиков - то выкосила война изрядно. Только единицы вернулись с фронта, и то половина изранены до невозможности. За кого выйдешь? А какие боевые хлопцы были. Братья Козловы, Маслов Митька, Гринька Дергунов. Лежат они в сырой далекой не родной  стороне.

После войны Наталья Андреевна работала начальником отделения связи, бухгалтером в совхозе «Атемарский», затем на птицефабрике «Атемарская».

Тяжелые воспоминания вскружили сердце, и горесть наводнила душу. Девяностопятилетняя старушка замолчала¸ опустив седую голову. А я больше не решился бередить уставшую память, вместившую невыносимую тяжесть огненных лет и  передряги мирной жизни.

НИКОЛАЙ СКОБЛИКОВ

 
niceText